Каратели - Страница 22

Стрелял небритый. Теперь же, матерясь в клубах дыма, он тряс автомат, который заклинило. Спасибо китайским рабочим! Вот почему я поддерживаю отечественного производителя. В такие моменты отчетливо понимаешь, что лучше переплатить, чем умереть из-за того, что сонный азиат в третью смену забыл ввернуть пару винтов.

Я отпустил тело, оно грузно осело на пол. Третий мародер, стащивший куртку с Эмира, кинулся на меня, выставив руки перед собой. Если он всерьез надеялся, что я буду стоять и ждать, пока холодные пальцы сомкнутся на моем горле, то он — наивный чукотский мальчик, как говорил ныне покойный Бегемот.

Я встретил его прямым в челюсть и шагнул к небритому. Тот уже смирился с мыслью, что автомат реанимации не подлежит, и потому решил использовать его в качестве дубины. От первого удара я уклонился, приклад свистнул в сантиметре от моего виска, а второго шанса раскроить мне череп я не даю, даже если меня об этом сильно просят. Плохая примета — если автомат заклинивает. От этого умирают.

Небритого я освободил от мирских проблем в одно касание — ребром ладони по кадыку. Мародер упал на колени и захрипел, лицо его посинело, изо рта полило. Что ж, я собирался обновить паркет в этом доме — и вот пожалуйста.

Добить того, кто, умирая, пытается утащить тебя с собой на тот свет, — необходимо. Иначе могут быть неприятности. Небритый выхватил из-за пазухи нож и ткнул им мне в бедро, чудом пропоров лишь штаны, которые, как и вся одежда, болтались на моих мослах, как тряпье на пугале.

Я уже замахнулся, чтобы навсегда успокоить отморозка, но не успел этого сделать. За моей спиной громыхнул выстрел. Голову небритого порвало в куски, забрызгав меня от подбородка до ботинок. На миг я застыл с поднятым для последнего удара кулаком — и резко отпрыгнул от обезглавленного тела. А напротив того места, где я только что стоял, второй заряд выбил из стены знатный кус обоев и штукатурки. Не глядя, как меня учили в банановом раю, я швырнул нож, которым небритый едва не сделал мне педикюр.

Нырнув за стол — или под него? — я тут же метнулся к темному коридорчику, ведущему к входной двери. Авось проскочу!

Не проскочил — споткнулся о труп бабы Нади. Сухонькие ручонки крепко сжимали внушительный черный винчестер. Лезвие ножа вошло старухе в грудь, на лице ее застыло удивление: как же так, отлично ведь задумано — одурманить гостей и взять свою долю. Даже Ворона ей аккуратно упаковали, хоть сейчас сдавай «долговцам»…

Сколько обещали за бренные останки сталкера? Много. Поверьте мне, очень много. А в случае поимки Ворона живым сумма премиальных утраивалась. Мне вдруг безумно захотелось плюнуть на свои планы. И хрен с ней, с тройной наградой — с трупом меньше возни. Не надо жадничать, один надрез ножом, и я — миллионер…

Ошейник — вот что меня остановило. Я знал, что Сван не шутил, предупреждая, что любая попытка избавиться от ОСП-3 приведет к летальному исходу. У меня на смерть особое чутье. А значит, надо растолкать командира, сталкера и черногорцев. Вдруг мародеров было больше трех? Наверняка они приехали на грузовике, а водитель остался в машине. Я разжал пальцы старухи. В дробовике еще четыре патрона, я могу потратить их на благое дело. Нож тоже пригодится. Хороший нож, отлично ложится в ладонь и, как выяснилось, для метания он — то что надо.

Выскочив из дому, я подарил один патрон Джульбар-су — отпугнул собаку выстрелом. Затем прочесал окрестности и таки нашел машину в полукилометре на дороге, что вела к бутику. В «газельке» никого не было. При обыске в кабине я обнаружил колоду порнографических карт, недопитую бутылку колы и початый блок сигарет без фильтра. Все это я экспроприировал — авось пригодится.

На миг возникла мысль пересесть с мотоцикла на «газель», но я тут же отверг ее — дороги в Зоне с каждым годом лучше не становятся. Их-то и в советские премена нельзя было назвать автобанами, а уж сейчас… Где не проедут четыре колеса, там на двух уж как-нибудь сманеврирую.

Отличным сюрпризом оказался спрятанный в кустах старенький мотоцикл. Вот что значит облегчаться скромно, не у всех на виду. Если б я не сошел с дороги, чтобы слить дренаж, отряд остался бы без дополнительного байка. Ворон-то у нас пока что безлошадный. А везти его за спиной мне вовсе не улыбалось.

Вернувшись обратно на найденной «яве» (несмотря на потрепанный внешний вид, она вполне себе тарахтела), я обнаружил, что Эмир уже оклемался и задушил отморозка, которого я всего лишь отправил в нокаут. Байкерская куртка вновь вернулась к черногорцу.

— Остальным поможешь? — Я видел, что Эмиру плохо — лицо у него отдавало болотной зеленцой.

Убийца полицейских кивнул и занялся братом, который едва дышал. Сван захрипел и вновь попытался встать, оттолкнувшись от пола локтями. Ворон очнулся, должно быть, сразу после того как я отправился бродить по округе. Связанный, он лежал молча и избегал встречаться со мной взглядом. По всему — сталкер почуял мой особый настрой.

Я шагнул к нему, нож блеснул в руке.

Ворон дернулся, поджал ноги к груди и, выгнувшись, лягнул меня. Я почти что увернулся, зашипев от боли в боку, куда на излете угодили каблуки ботинок.

— Нормально все! Ты чего?! — Я присел рядом с Вороном и быстро разрезал веревку.

Нам предстояло нелегкое дельце в Зоне — каждый боец на счету, лишних нет.

Освободив сталкера и оставив его разминать затекшие запястья, я вышел во двор. Еще надо было повозиться с мотоциклом Эмира, чтоб ревел потише. Скулящий Джульбарс забился в будку.

* * *

Ночку скоротали в доме бабы Нади. Чтоб не мозолили глаза, трупы спрятали в погребе.